Спикеры ПМЮФ рассмотрели вопрос о том, будет ли робот помогать юристам или же заменит их полностью  

Криптовалюты из диковинки для гиков за несколько лет превратились в полноценный инструмент. С их помощью люди выводят деньги за границу, расплачиваются по договорам и просто хранят сбережения. Но с точки зрения закона криптовалюта все еще находится на границе серой зоны. А российские суды оценивают споры с ней осторожно и часто отказывают в исках из-за невозможности установить, кому она принадлежит. Но есть и положительные примеры: например, в одном из дел суд защитил несостоявшегося покупателя крипты и вернул ему деньги. 

Для процедуры больше не нужен загранпаспорт нового поколения. 

Федеральная налоговая служба упростила онлайн-регистрацию бизнеса: чтобы подписать документы для регистрации юрлица или индивидуального предпринимателя в мобильном приложении «Госключ», не нужен загранпаспорт нового поколения. Достаточно подтвержденной учетной записи на «Госуслугах» и подтвержденной биометрии в Единой биометрической системе (ГИС ЕБС), которая применяется для подтверждения личности. 

Зарегистрировать данные в ГИС ЕБС может любой: надо быть клиентом банка — партнера программы и предъявить паспорт и СНИЛС сотруднику финорганизации. Он подтвердит учетную запись на «Госуслугах», сделает фотографию и запись голоса. 

 Как сообщает налоговая, уже 47 00 человек зарегистрировали бизнес с помощью приложения «Госключ», подробнее о нем можно узнать по ссылке. Подготовить документы на регистрацию бизнеса поможет сервис «Государственная онлайн-регистрация бизнеса».

Как указал Суд, если в своих выступлениях адвокаты обвиняемого поднимают вопрос именно о достоверности и достаточности доказательств, а не об их допустимости, то это не противоречит принципу состязательности.
В комментарии «АГ» одна из защитников оправданного отметила, что Верховным Судом подтверждена тенденция к сохранению принципа состязательности сторон. Другая считает, что решение ВС подтвердило не только невиновность подзащитного, но и обоснованность и необходимость наличия такого института судебной системы, как суд присяжных заседателей. По мнению одного эксперта «АГ», определение ВС РФ вызывает чувство сдержанного оптимизма, поскольку оно находится в русле тех изменений судебной практики, которые наметились в последние месяцы. Другой также обратил внимание на вывод Суда о том, что допущенные подсудимым и защитниками нарушения процессуального регламента не могут считаться существенными, доколе не доказано, что они действительно повлияли на вынесение законного и обоснованного вердикта.

Апелляционный суд, в частности, указал, что высказывание защитника о значимости оценки показаний подсудимого, который сравнил рассматриваемый случай с иным уголовным делом, завершившимся судебной ошибкой, не может рассматриваться как нарушение, повлиявшее на исход дела 

Как отметил адвокат оправданного в комментарии «АГ», апелляционный суд счел, что процесс в первой инстанции велся в соответствии с буквой и духом закона, а апелляционное представление прокуратуры не содержит никаких доказательств обратного. 

Как стало известно «АГ», 14 марта Второй апелляционный суд общей юрисдикции оставил в силе вынесенный на основе вердикта присяжных оправдательный приговор мужчине, обвинявшемуся в изнасиловании и убийстве малолетней девочки 15-летней давности.

Как ранее сообщала «АГ», утром 27 июня 2008 г. 11-летняя жительница Кингисеппа Катя Макарова вышла из дома и пропала. Тело девочки было обнаружено лишь спустя две недели в местном парке. В ходе расследования уголовного дела, которое неоднократно продлевалось, приостанавливалось и возобновлялось, правоохранители сочли, что перед смертью ребенок подвергся изнасилованию. В число подозреваемых попал Андрей Орёлкин, который проживал с матерью недалеко от места обнаружения тела девочки. Мужчину несколько раз допрашивали в качестве свидетеля, в его доме был проведен обыск. Тогда Орёлкин прошел допрос с использованием полиграфа, который не дал однозначного ответа на вопрос о его причастности к преступлению.

В 2021 г. уголовное дело было передано в областное управление СКР, а в октябре того же года Андрей Орёлкин был задержан в качестве подозреваемого. По версии следствия, мужчина заманил девочку к себе домой, где изнасиловал ее, а затем задушил руками. После задержания Орёлкин признал себя виновным, а через день он был помещен в СИЗО. Вскоре ему были предъявлены обвинения по п. «в» ч. 3 ст. 131, п. «в» ч. 3 ст. 132 и п. «в», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Уголовное дело рассматривалось в Ленинградском областном суде с участием присяжных заседателей. В ходе разбирательства по делу подсудимый не признал свою вину и утверждал о том, что он вынужден был оговорить себя под давлением правоохранителей, заставивших его написать явку с повинной с нужными им показаниями. В судебных прениях, как ранее сообщал защитник подсудимого, адвокат АП Ленинградской области Валентин Петрюк, сторона гособвинения настаивала на том, что обвиняемый признался в содеянном путем явки с повинной и подтвердил свои признательные показания при проведении следственного эксперимента и проверке показаний на месте преступления. По словам защитника, линия защиты подсудимого строилась на факте наличия самооговора обвиняемого.

7 декабря 2022 г. коллегия присяжных заседателей, состоящая из пяти мужчин и трех женщин, вынесла оправдательный вердикт подсудимому. Таким образом, Андрей Орёлкин был оправдан по всем трем пунктам обвинения: присяжные признали недоказанными факты совершения подсудимым насильственных действий сексуального характера, изнасилования и убийства потерпевшей в связи с неустановлением события преступления. Мужчина был освобожден из-под стражи, за ним было признано право на реабилитацию.

Далее прокуратура подала апелляционное представление, в котором, в частности, указывалось на ограничение со стороны председательствующего судьи права стороны обвинения на представление доказательств, исследование в присутствии присяжных явки с повинной Орёлкина, в то время как этот процессуальный документ был составлен в присутствие защитника и отвечал всем требованиям закона. В представлении также отмечалось, что подсудимый и его защитник позволяли себе высказывания, ставящие под сомнение качество предварительного следствия в целом и законность процедуры получения отдельных доказательств.

Прокуратура добавила, что защитник в судебных прениях сделал неуместное сравнение последствий дачи признательных показаний по этому делу с другим уголовным делом, завершившимся судебной ошибкой и лишением оговорившего себя подсудимого жизни, а его подзащитный в своем выступлении упоминал о желании следствия воспользоваться его тяжелой жизненной ситуацией и получить мнимые доказательства его причастности к преступлению. Все эти обстоятельства, по мнению прокуратуры, не получили должной реакции со стороны председательствующего, носили систематический характер, сформировав у присяжных предубеждение относительно доказательственной базы обвинения, и, как следствие, отрицательно повлияли на беспристрастность вердикта. В апелляционной жалобе потерпевшая Р. также просила отметить приговор.

Уголовное дело поступило во Второй апелляционный суд общей юрисдикции, который пришел к выводу об отсутствии каких-либо нарушений уголовного-процессуального закона при рассмотрении этого дела в суде первой инстанции. Возможность предъявления гособвинителем явки с повинной Орёлкина присяжным стала предметом оценки в ходе судебного следствия, а принятое по итогам судебное решение не вызывает сомнений в своей законности и обоснованности. «Явка с повинной по своей правовой природе является добровольным сообщением лица о совершенном им преступлении. К моменту написания оспариваемого документа (6 декабря 2021 г.), содержащего в себе лишь признание, без раскрытия подробностей в убийстве и изнасиловании потерпевшей, Андрей Орёлкин не только был заключен под стражу (с 20 октября 2021 г.), но и подвергался уголовному преследованию по обоим данным составам преступления, т.е. не сообщил сведений, отличных к тому моменту от содержания предъявленного обвинения», – заметил апелляционный суд.

Он добавил, что такое заявление, вне зависимости от способа его оформления и мотивов поведения его автора, не может быть признано добровольным, т.е. не являющимся последствием правоохранительной деятельности органов власти, а значит, не порождает самостоятельного источника доказательств, приемлемого для исследования с участием всего состава суда. Эта позиция не противоречит решению председательствующего о допуске к представлению стороной гособвинения показаний подсудимого, данных им на стадии следствия, допустимость которых была оспорена защитой, поскольку соответствие каждого отдельного документа условиям его исследования в ходе судебного следствия проверяется судом отдельно, и положительное решение в одном случае, при отсутствии противоречия в выводах по одним и тем же фактам, не всегда влечет за собой аналогичное решение в другом.

Апелляция также отметила, что вмешательства председательствующего в ход представления доказательств и выступления сторон носили точечный и достаточный характер, каждый раз диктовались допущенными отступлениями от предусмотренной законом процедуры, не имели целью и последствиями дискредитацию позиции и личности участника процесса, а объем такого вмешательства в полной мере соответствовал характеру и содержанию его повода. В свою очередь, краткое вступительное слово при формировании коллегии присяжных и напутственное слово председательствующего перед удалением для вынесения вердикта в полной мере соответствуют положениям закона.

«Ни отраженное в протоколе и не оспоренное сторонами поведение коллегии присяжных заседателей, ни содержание вопросов, прозвучавших от состава суда по ходу процесса, не свидетельствуют о том, что с их стороны имела место какая-либо предвзятость или необъективность, а вынесенный вердикт не является беспристрастным. Весь ход судебного следствия, выступления участников процесса в судебных прениях, а подсудимого – с последним словом не указывает на то, что стороной защиты в рамках единой линии неправомерного поведения осуществлялись действия, направленные на подмену оценки доказательств их дискредитацией по неправовым основаниям», – отмечено в апелляционном определении.

Апелляция также указала, что высказывания подсудимого не представляли собой последовательно совершаемых нарушений, а носили ситуационный, не конкретизированный и в большей степени эмоциональный характер и зачастую были реакцией на процессуальное поведение других участников судебного разбирательства. «Так, оценивая заключение по итогам исследования запаховых следов одновременно как ошибочное или сфальсифицированное (без раскрытия деталей такой позиции), подсудимый проявил не самостоятельное желание довести такую свою позицию, а дал ответ на вопрос коллегии присяжных, истребовавших его оценку такому заключению. Упоминая обстоятельства своего силового задержания сотрудниками полиции, Андрей Орёлкин отвечал на вопросы государственного обвинителя о причинах дачи первоначальных признательных показаний с элементами подробностей в условиях, когда сторона обвинения уже была проинформирована о позиции защиты относительно причины недопустимости (на их взгляд) таковых, т.е. когда потенциальный ответ подлежал прогнозу и, соответственно, воспринимался автором вопроса как приемлемый к высказыванию», – указал апелляционный суд

В свою очередь, рассуждения защитника в прениях относительно особенностей допроса свидетеля О. являлись формой отражения процессуальной атаки обвинения на данные показания и не могут восприниматься как критика процессуальной составляющей следственного действия, так как они выступают в контексте всего высказывания сугубо как попытка объяснения информации свидетеля в контакте всех обстоятельств дела. При этом высказывание защитника о значимости оценки показаний подсудимого, который хотя и сравнил рассматриваемый случай с иным уголовным делом, завершившимся судебной ошибкой, не может рассматриваться как нарушение, повлиявшее на исход дела. Аналогично следует воспринимать обоснование подсудимым своей невиновности необоснованным желанием органов следствия привлечь именно его к уголовной ответственности, в том числе ввиду его тяжелых жизненных обстоятельств.

В комментарии «АГ» адвокат Валентин Петрюк позитивно оценил апелляционное определение. «Апелляционный суд счел, что процесс в первой инстанции велся в соответствии с буквой и духом закона. Апелляционное представление прокуратуры не содержало никаких доказательств обратного, как и значимых нарушений законодательства, которые могли бы повлиять на вердикт присяжных заседателей. Никаким образом ни оправданный, ни его защита не могли сформировать какое-либо негативное отношение присяжных к доводам обвинения либо оказать давление на них. Считаю абсолютно справедливыми и законными решение апелляционного суда и, как следствие, нашедший свое подтверждение во второй инстанции вывод присяжных о невиновности и полной непричастности подзащитного к инкриминируемым ему преступлениям», – подчеркнул защитник.

Зинаида Павлова

Проект соответствующего постановления Пленума Верховного Суда направлен на доработку 

В частности, в документе указано, что военнослужащие в период мобилизации или военного положения, в военное время либо в условиях вооруженного конфликта или ведения военных либо боевых действий не вправе уклониться от исполнения возложенных на них обязанностей, ссылаясь на состояние крайней необходимости, даже если их жизни угрожает опасность.

21 марта Пленум Верховного Суда рассмотрел проект постановления «О практике рассмотрения судами уголовных дел о преступлениях против военной службы». Документ разработан в связи с вопросами, возникающими у судов при рассмотрении уголовных дел о преступлениях против военной службы, и в целях обеспечения единообразного применения судами военно-уголовного законодательства и содержит в общей сложности 122 разъяснения. По результатам рассмотрения документ направили на доработку.

Общие положения

Отмечается, что общественная опасность преступлений против военной службы заключается прежде всего в нарушении порядка прохождения военной службы и причинении вреда военной безопасности Российской Федерации или создании угрозы его причинения, выражающихся в снижении боевой готовности и боевой способности Вооруженных сил РФ, других войск, воинских (специальных) формирований и органов, осуществляющих функции по обеспечению обороны и безопасности государства, в которых предусмотрена военная служба.

Преступления, совершенные в период мобилизации или военного положения, в военное время либо в условиях вооруженного конфликта или ведения боевых действий, характеризуются повышенной общественной опасностью. Указывается, что периоды мобилизации (общей и частичной) или военного положения устанавливаются соответствующим указом президента и заканчиваются датой и временем их отмены.

При разграничении преступлений против военной службы и грубых дисциплинарных проступков судам необходимо иметь в виду, что если общественно опасные последствия характеризуются оценочными признаками, то в случае отсутствия указанных последствий содеянное даже формально не содержит всех признаков преступления, предусмотренных статьями гл. 33 УК. Если гособвинитель не отказался от обвинения в соответствии с положениями ч. 7 ст. 246 УПК, суду на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ надлежит постановить оправдательный приговор в связи с отсутствием в деянии подсудимого состава преступления. Однако лица могут быть привлечены к дисциплинарной ответственности.

Отмечается, что обстоятельства, относящиеся к личности и постпреступному поведению, например оказание медицинской и иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, добровольное возмещение имущественного ущерба и компенсация морального вреда, причиненных в результате преступления, иные действия, направленные на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему, не являются обстоятельствами, характеризующими малозначительность правонарушения. Они могут учитываться при решении вопроса об освобождении от уголовной ответственности или при назначении уголовного наказания.

Верховный Суд указал, что правоотношения, возникающие в связи с прохождением военной службы, имеют различные правовые основания: призыв на военную службу или поступление на нее в добровольном порядке, которые необходимо учитывать при решении вопроса о субъекте преступления военной службы. В частности, прохождение военной службы по призыву является одной из форм исполнения воинской обязанности, предусмотренной ст. 1 Закона о воинской обязанности и военной службе и возложенной государством в установленном порядке на граждан, подлежащих призыву на военную службу. В тех случаях, когда указанная обязанность незаконно возложена на граждан, не подлежащих призыву, или имеющих отсрочку от призыва, или подлежащих освобождению от призыва либо от исполнения воинской обязанности, то такое лицо не является субъектом преступления, предусмотренного статьями гл. 33 УК.

По статьям гл. 33 УК могут нести ответственность и лица, не относящиеся к субъектам, указанным в ч. 1 ст. 331 УК. Если будет установлено, что они участвовали в совершении преступлений против военной службы совместно с военнослужащими (гражданами, пребывающими в запасе, во время прохождения ими военных сборов), то в соответствии с ч. 4 ст. 34 УК они несут ответственность только в качестве организаторов, подстрекателей и пособников указанных преступлений. При этом уголовная ответственность для них по общему правилу наступает по статье, предусматривающей наказание за совершенное в соучастии преступление против военной службы.

ВС отметил, что военнослужащие в период мобилизации или военного положения, в военное время либо в условиях вооруженного конфликта или ведения военных либо боевых действий не вправе уклониться от исполнения возложенных на них обязанностей, ссылаясь на состояние крайней необходимости (ст. 39 УК РФ), даже если их жизни угрожает опасность.

Преступления против военной службы, предусмотренные статьями гл. 33 УК РФ 

Преступления против порядка подчиненности и порядка уставных взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности

В проекте постановления указано, что в соответствии со ст. 36 Устава внутренней службы Вооруженных сил военнослужащие являются начальниками по воинскому званию по отношению к другим военнослужащим независимо от их служебного положения.

Невыполнение военнослужащими общих предписаний, содержащихся, в частности, в уставах, наставлениях и инструкциях, не является преступлением, предусмотренным ст. 332 «Неисполнение приказа» УК. Однако невыполнение таких предписаний при определенных условиях может быть признаком других преступлений против военной службы.

Преступлением в ст. 332 УК признается неисполнение только приказа начальника, отданного в установленном порядке. При этом приказ признается таковым, если судом будет установлено, что он соответствует законам и другим нормативным правовым актам; требования, содержащиеся в нем, связаны с военной службой, а также соблюдены форма, условия и порядок его отдачи. При этом приказ может быть отдан в письменном виде, устно или по техническим средствам связи одному или группе военнослужащих. Неисполнение заведомо незаконного приказа в силу требований ч. 2 ст. 42 УК не образует преступления, предусмотренного ст. 332 УК.

По ч. 1, 2, 2.1, 2.2 ст. 332 УК квалифицируется неисполнение приказа в форме неповиновения, т.е. открытый отказ подчиниться воле начальника, заявленный в присутствии личного состава, наедине с начальником или через лицо, передавшее приказ от имени начальника. По указанным нормам подлежит ответственности также лицо, которое принимает к исполнению приказ начальника, но в действительности сознательно его не исполняет. При этом решение о неисполнении приказа может возникнуть у виновного до получения или во время отдачи приказа либо позднее.

ВС указал, что неисполнение одного и того же приказа, отданного неоднократно, следует квалифицировать как единое преступление. При этом не имеет значения, отдавался приказ одним лицом или разными начальниками, поскольку умысел виновного направлен на неисполнение фактически одного приказа. Неисполнение подчиненным нескольких приказов, различных по содержанию и времени отдачи, может представлять собой единое преступление в случае, когда неисполнение таких приказов имеет общую цель и единый умысел. При этом между отдельными актами неисполнения приказа должно быть внутреннее единство, свидетельствующее об устойчивом поведении, направленном на реализацию единого умысла.

Под существенным вредом интересам службы в ч. 1 ст. 332 УК РФ предлагается понимать, в частности, подрыв авторитета командира (начальника), срыв выполнения учебно-боевых задач, нарушение конституционных прав и свобод личности, имущественный ущерб. В тех случаях, когда суд в обоснование наличия существенного вреда интересам службы ссылается на подрыв авторитета начальника, в приговоре следует указать, какие конкретно обстоятельства свидетельствовали об этом. Например, формирование в подразделении негативного отношения к командиру, выразившееся в отказе других военнослужащих также ему подчиняться.

ВС обратил внимание судов на то, что при квалификации содеянного по ст. 332 УК РФ необходимо устанавливать причинную связь между совершенным неисполнением приказа и наступившими общественно опасными последствиями. В частности, требуется выяснять, не вызваны ли наступившие последствия иными факторами и не наступили ли они по причине, не зависящей от установленного неисполнения приказа.

В случае совершения преступления организованной группой отдельные военнослужащие (участники такой группы) могут непосредственно не принимать участия в выполнении объективной стороны неисполнения приказа, но участвовать в подготовке или совершении этого преступления независимо от их фактической роли. При этом все участники организованной группы признаются соисполнителями совершенного преступления, их действия подлежат квалификации по ч. 2 ст. 332 УК РФ без ссылки на ст. 33 УК.

ВС отметил, что отказ от участия в военных или боевых действиях совершается с прямым умыслом.

Не подлежит ответственности по ст. 332 УК младший по воинскому званию, не выполнивший в соответствии со ст. 37 Устава внутренней службы Вооруженных сил требования старшего по воинскому званию, если последний не является для него начальником.

В тех случаях когда деяние, начавшееся как неисполнение приказа, перерастает в более тяжкое посягательство на порядок воинской подчиненности, действия виновного не образуют совокупности преступлений и подлежат квалификации соответственно по ст. 333 «Сопротивление начальнику или принуждение его к нарушению обязанностей военной службы» или 334 «Насильственные действия в отношении начальника» УК.

В ст. 333 УК к иным лицам, исполняющим возложенные на них обязанности военной службы, относятся, в частности, военнослужащие, не являющиеся начальниками, но обладающие определенными правомочиями в отношении других военнослужащих, обязанных выполнять предъявляемые к ним требования со стороны таких лиц. К ним относятся, например, дежурный по контрольно-пропускному пункту и его помощники, дежурный или дневальный по роте, часовой, начальник патруля и патрульные, в том числе из состава патруля военной полиции. Сопротивление в контексте этой статьи Кодекса представляет собой воспрепятствование виновным выполнению указанными в этой статье лицами обязанностей военной службы, например военнослужащий не дает возможности патрульному наряду задержать его, отталкивая патрульных.

Принуждение начальника или иного лица, исполняющего обязанности военной службы, к нарушению этих обязанностей заключается в воздействии на них в целях заставить поступить вопреки интересам службы. При этом предъявляемые к указанным лицам неправомерные требования могут иметь как конкретный, так и общий характер. Принуждение к нарушению обязанностей военной службы может иметь место как в служебное, так и во внеслужебное время.

ВС отметил, что если военнослужащий, применивший насилие, не знал, что потерпевший является для него начальником, то содеянное при наличии соответствующих признаков может быть квалифицировано по ст. 335 «Нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности» УК.

В случаях когда насильственные действия совершены в связи со служебной деятельностью в отношении лица, бывшего начальником виновного в прошлом, но не являющегося таковым к моменту совершения указанных действий, содеянное не подлежит квалификации по ст. 334 УК. Если при этом потерпевший не являлся военнослужащим (например, уволился в запас), то действия виновного при наличии к тому оснований должны квалифицироваться по соответствующей статье гл. 16 УК как совершенные в отношении лица в связи с осуществлением им служебной деятельности.

Под временем исполнения начальником обязанностей военной службы следует понимать период, когда он осуществляет свои полномочия, например руководит действиями своих подчиненных, проводит учебные занятия или беседу с подчиненными, готовит их к заступлению в наряд. В этих случаях насильственные действия в отношении начальника могут быть совершены не только по мотивам, связанным с его служебной деятельностью, но и по любым другим мотивам. В отношении своих подчиненных начальник в любое время может вступить в исполнение должностных обязанностей, в том числе и во внеслужебное время.

В проекте постановления отмечается: если судом будет установлено, что насильственные действия подчиненного совершены в связи с неправомерными действиями начальника или являлись защитой от насилия с его стороны, то ответственность по ст. 334 УК исключается. В этих случаях такие действия в зависимости от конкретных обстоятельств могут быть признаны необходимой обороной либо превышением ее пределов или должны квалифицироваться как преступление против личности.

Отмечается, что унижение чести и достоинства осуществляется в процессе тех или иных нарушений уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности. Если судом будет установлено, что унижение чести и достоинства не связано с предъявлением к потерпевшему тех или иных требований и имеет целью только унизить честь и достоинство потерпевшего, то содеянное подлежит квалификации по ч. 1 ст. 336 «Оскорбление военнослужащего» УК. Под издевательством в данной статье понимаются различные по характеру действия виновного, причинившие потерпевшему физические и психические страдания.

Нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности, сопровождающееся принудительным изъятием у потерпевших предметов, являющихся их собственностью, при наличии оснований необходимо квалифицировать по ст. 335 УК и соответствующим статьям Кодекса, предусматривающим ответственность за преступления против собственности. Если в этих случаях изымаются отдельные предметы продовольственного пайка или предметы обмундирования, выдаваемые в установленном порядке, например, военнослужащему, проходящему военную службу по призыву, то содеянное охватывается только ст. 335 УК РФ.

Указывается, что при совершении преступлений организованной группой отдельные участники группы могут не принимать непосредственного участия в выполнении объективной стороны состава преступления. Однако все члены организованной группы признаются исполнителями преступления, их действия подлежат квалификации по п. «а» ч. 2 ст. 333 или 334, п. «в» ч. 2 ст. 335 УК без ссылки на ст. 33 УК. При этом разъясняется, что не могут рассматриваться как применение оружия случаи использования его в качестве предмета для нанесения ударов.

ВС указал, что тяжкими последствиями в п. «в» ч. 2 ст. 333 или 334, ч. 3 ст. 335 УК являются, в частности, срыв выполнения боевого задания или иной важной задачи; причинение по неосторожности смерти потерпевшему; самоубийство потерпевшего либо покушение на него; самовольное оставление части или места службы потерпевшими вследствие допущенных в отношении их нарушений порядка уставных взаимоотношений между военнослужащими. В ч. 3 ст. 335 УК тяжким последствием также является умышленное или неосторожное причинение тяжкого вреда здоровью. При этом причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности либо умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при отсутствии квалифицирующих признаков, предусмотренных ч. 3 и 4 ст. 111 УК РФ, дополнительной квалификации по ст. 118 или ч. 1 и 2 ст. 111 УК РФ не требует.

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при наличии в этих случаях признаков, перечисленных в ч. 3 и 4 ст. 111 УК, необходимо квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 335 и указанными частями ст. 111 УК РФ. Верховный Суд предусмотрел в проекте иной вариант данного абзаца, добавив положения ч. 2 ст. 111 УК в качестве квалифицирующего признака при умышленном причинении тяжкого вреда здоровью.ВС указал, что самоубийство потерпевшего либо покушение на него дополнительной квалификации по статьям о преступлениях против жизни и здоровья не требует, за исключением наличия в содеянном признаков, предусмотренных ч. 2 ст. 110 УК. В этих случаях необходима дополнительная квалификация по указанной норме.

Преступления против порядка пребывания на военной службе

В проекте отмечается, что ответственность по ст. 337 «Самовольное оставление части или места службы», 338 «Дезертирство» и 339 «Уклонение от исполнения обязанностей военной службы путем симуляции болезни или иными способами» УК наступает за уклонение военнослужащего от исполнения обязанностей военной службы, совершенное лишь указанными в диспозициях этих статей способами. Военнослужащие, отказывающиеся от исполнения обязанностей военной службы по различным мотивам, но при этом не нарушающие порядок пребывания на военной службе, не подлежат ответственности по указанным статьям.

Под оставлением части или места службы применительно к ст. 337 УК следует понимать убытие военнослужащего за пределы территории части, в которой он проходит военную службу, или уход с места службы, не совпадающего с расположением части. В случае если подразделения одной части расположены обособленно, оставление военнослужащим подразделения следует признавать оставлением части, а не места службы. Самовольным считается оставление части или места службы военнослужащим, проходящим военную службу по призыву, с нарушением установленного порядка оставления расположения части или места службы.\

Военнослужащий, проходящий военную службу по контракту, считается самовольно оставившим часть или место службы в случае ухода без полученного в установленном порядке от уполномоченного командира (начальника) разрешения со службы в течение установленного регламентом служебного времени или установленного приказом командира времени, если этот уход не вызван служебной необходимостью. При этом для квалификации содеянного по ст. 337 УК необходимо установить наличие цели уклониться от исполнения обязанностей военной службы на определенный срок, предусмотренный указанной нормой.

ВС указал, что в тех случаях, когда незаконно пребывающий вне части военнослужащий временно появляется в ее расположении части без намерения приступить к исполнению обязанностей военной службы и фактически не приступает к их исполнению, либо задерживается органами власти за совершение другого правонарушения и при этом скрывает от них наличие у него статуса военнослужащего, либо после уведомления командования о месте своего нахождения не выполняет отданные ему распоряжения и тем самым продолжает уклоняться от исполнения обязанностей военной службы, течение срока самовольного отсутствия не прерывается. Если в период незаконного пребывания военнослужащего вне места службы соответствующий командир издает приказ об исключении такого лица из списков личного состава воинской части в целях сокрытия преступления, срок самовольного отсутствия также не прерывается.

В случае когда лицо добровольно возвращается к месту службы до окончания срока, в течение которого оно намеревалось самовольно отсутствовать, содеянное квалифицируется по соответствующим частям ст. 337 УК в зависимости от фактической продолжительности отсутствия. Если при этом лицо находилось вне части не свыше установленных в этой статье сроков, содеянное не является уголовно наказуемым, а может быть признано дисциплинарным проступком.

При разграничении преступлений, предусмотренных ст. 337 и 338 УК, необходимо исходить из того, что ответственность по ст. 337 УК РФ за самовольное оставление части или места службы наступает только при наличии у лица намерения временно уклониться от исполнения обязанностей военной службы и по истечении определенного срока возвратиться в часть. При дезертирстве лицо имеет цель вовсе уклониться от исполнения обязанностей военной службы, и если такая цель появилась у военнослужащего после самовольного оставления части, то содеянное следует квалифицировать только как дезертирство.

При этом дезертирство является длящимся преступлением. В случае если лицо не явилось с повинной или не было задержано, преступление оканчивается вследствие отпадения у него обязанностей по прохождению военной службы. Для граждан, призванных на военную службу по мобилизации, дезертирство окончено с даты окончания периода мобилизации или по достижении такими лицами предельного возраста пребывания в запасе. Для военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, дезертирство будет оконченным преступлением по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе в зависимости от воинского звания.

ВС предложил разъяснение, что временное уклонение от исполнения обязанностей военной службы путем симуляции болезни, причинения себе какого-либо повреждения, подлога документов или иного обмана надлежит квалифицировать по ч. 1 ст. 339 УК. При этом продолжительность уклонения для состава оконченного преступления значения не имеет. Вместе с тем в случаях уклонения военнослужащих от исполнения обязанностей на непродолжительный срок судам необходимо рассмотреть вопрос о возможности применения положений ч. 2 ст. 14 УК.

В тех случаях когда лицо совершает перечисленные в ст. 339 УК действия с целью временно уклониться от исполнения обязанностей военной службы, но в силу каких-либо объективных обстоятельств эти действия обусловливают увольнение его с военной службы, содеянное также подлежит квалификации по ч. 1 ст. 339 УК РФ. Если лицо хотело полностью освободиться от исполнения обязанностей военной службы, однако преступление не было доведено до конца по независящим от него обстоятельствам, содеянное следует квалифицировать по ч. 1 или ч. 3 ст. 30 и ч. 2 ст. 339 УК. Например, в случае обнаружения орудия или средства для совершения членовредительства их приискание квалифицируется как приготовление к уклонению от исполнения обязанностей военной службы. Если использование подложного документа, на основании которого лицо подлежало досрочному увольнению с военной службы, было обнаружено командованием, содеянное следует квалифицировать как покушение на преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 339 УК РФ.

Отмечается, что осуждение лица за уклонение от исполнения обязанностей военной службы путем подлога документов или иного обмана (ст. 339 УК) не исключает его уголовную ответственность при наличии соответствующих признаков и за неявку на службу в срок без уважительных причин (ст. 337 УК).

Верховный Суд указал, что использование военнослужащим в целях уклонения от исполнения обязанностей военной службы подложных документов, дающих право на временное или полное освобождение от исполнения обязанностей военной службы, полностью охватывается ст. 339 УК. Вместе с тем изготовление таким военнослужащим подложного официального документа, предоставляющего права или освобождающего его от обязанностей, требует дополнительной квалификации по соответствующей части ст. 327 УК в зависимости от вида документа.

Преступления против порядка несения специальных видов военной службы  

В ст. 340–344 УК установлена ответственность за нарушение порядка несения специальных видов военной службы, к числу которых относятся, в частности, боевое дежурство и боевая служба (ст. 340 УК), пограничная служба (ст. 341 УК), караульная служба и вахтенная служба (ст. 342 УК), охрана общественного порядка и обеспечение общественной безопасности (ст. 343 УК), внутренняя служба и патрулирование в гарнизоне (ст. 344 УК). При рассмотрении уголовных дел в отношении указанной категории преступлений судам необходимо установить факт несения военнослужащими названных специальных видов военной службы. В этих целях следует учитывать, в частности, что несение таких служб, предусмотренных нормативными правовыми актами, осуществляется в течение определенного срока сменяющимися (дежурными) подразделениями или отдельными сменяющимися нарядами военнослужащих, выделяемыми от воинских частей, подразделений.

При этом военнослужащие во время несения этих служб находятся на особом правовом положении, приобретают дополнительные права и обязанности, связанные с характером соответствующей службы. Например, часовой временно выходит из подчинения своим начальникам по службе и переходит в подчинение только начальнику караула, помощнику начальника караула и своему разводящему, все лица обязаны беспрекословно выполнять требования часового, определяемые его службой, ему предоставлено право применять оружие в установленных случаях (ст. 204 Устава гарнизонной и караульной служб Вооруженных сил).

При рассмотрении уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 340–344 УК, судам следует учитывать, что правила несения специальных видов военной службы устанавливаются в актах различного вида и уровня, в том числе издаваемых по вопросам организации несения той или иной службы в отдельных воинских частях и подразделениях. ВС указал, что преступления, предусмотренные ст. 340–344 УК, могут быть совершены как умышленно, так и по неосторожности.

Отмечается, что в ст. 340 УК под вредом интересам безопасности государства следует понимать, в частности, нарушение воздушного или морского пространства, снижение уровня постоянной (установленной) готовности дежурных сил, затрудняющих выполнение боевых задач. Под тяжкими последствиями в указанной статье понимаются непредотвращенные военное нападение, нанесение противником ущерба важным государственным и военным объектам, гибель людей, вскрытие системы противовоздушной обороны и т.п. Субъектом ст. 340 УК признаются военнослужащие, которые несут боевое дежурство в составе дежурных сил и средств, назначаемых от воинских частей и подразделений. При этом в состав дежурных сил и средств входят боевые расчеты, экипажи кораблей и летательных аппаратов, дежурные смены пунктов управления, дежурные смены сил и средств боевого обеспечения и обслуживания. ВС отметил, что в тех случаях, когда боевое дежурство осуществляется дежурными подразделениями, субъектами преступления являются лица, входящие в состав как полного, так и сокращенного боевого расчета.

Нарушение правил несения пограничной службы (ст. 341 УК) может выражаться, в частности, в самостоятельном прекращении несения службы, сне во время несения службы, отвлечении от исполнения обязанностей пограничными нарядами, сокрытии фактов поступления тревоги от технических средств контроля, несообщении о факте нарушения или непринятии мер по пресечению нарушения режима государственной границы. Субъектом преступления, предусмотренного в этой статье Кодекса, являются военнослужащие пограничных органов ФСБ, входящие в состав пограничного наряда или исполняющие иные обязанности пограничной службы. При этом лицо, входящее в состав пограничного наряда, подлежит ответственности только в том случае, если нарушение правил несения пограничной службы было допущено непосредственно во время несения нарядом службы по охране государственной границы, в частности в составе дозора, поста наблюдения, поста пограничного контроля, тревожной группы.

К лицам, исполняющим иные обязанности пограничной службы, следует относить военнослужащих пограничных органов, не входящих в состав пограничного наряда, в чьи обязанности входит руководство несением службы пограничным нарядом. При этом такие обязанности пограничной службы являются специальными, их исполнение имеет временный характер. Кроме того, такими лицами являются военнослужащие пограничных органов, включенные в установленном порядке в состав корабельного наряда, несущего службу по охране государственной границы.

Указывается, что нарушениями уставных правил караульной или вахтенной службы (ст. 342 УК) являются, например, сон на посту, самовольное оставление поста, допуск к охраняемому объекту посторонних лиц, хищение с охраняемых караулом (вахтой) объектов, неприменение оружия в случаях, предусмотренных правилами несения караульной или вахтенной службы. ВС отметил, что субъектом нарушения уставных правил караульной службы может быть признан лишь военнослужащий, входящий в состав караула: начальник караула, помощник начальника караула, помощник начальника караула (оператор) по техническим средствам охраны, помощник начальника караула по службе караульных собак, караульные, разводящие, смена операторов, вожатые караульных собак, водители транспортных средств, караульные контрольно-пропускных постов, контролеры, конвойные и выводные. Для непосредственной охраны и обороны объектов из состава караула выставляются часовые. Должностные лица, отвечающие за организацию и состояние караульной (вахтенной) службы, но не входящие в состав караула или вахты, не могут быть субъектами преступлений, предусмотренных ст. 342 УК.

К нарушениям правил несения службы по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности (ст. 343 УК) могут быть отнесены, в частности, необоснованное задержание, неправомерное применение физической силы, специальных средств, оружия, отвлечение от службы, заходы без служебной надобности в жилые дома, магазины и другие помещения, оставление или уклонение от маршрута патрулирования, непринятие мер при выявлении нарушений общественного порядка, оставление без присмотра задержанных в патрульном автомобиле.

Уголовная ответственность за нарушение уставных правил несения внутренней службы наступает только при условии, что это деяние повлекло утрату, уничтожение или повреждение находящихся под охраной наряда оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств либо предметов военной техники, а равно иные тяжкие последствия. При этом к иным тяжким последствиям относятся, в частности, нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими, совершение кем-либо из военнослужащих подразделения преступления, хищение дневальным личных вещей военнослужащих, военного имущества, охраняемого нарядом, и т.п.

Преступления против порядка обеспечения живучести военного корабля

При установлении признака погибающего военного корабля следует иметь в виду, что такая обстановка должна характеризоваться наличием не только реальной опасности гибели военного корабля, но и возможности выполнить определенные действия по борьбе за живучесть такого корабля, способные предотвратить его гибель. Если судом будет установлено, что такая возможность в силу объективных обстоятельств отсутствовала, то ответственность по ст. 345 УК исключается. По смыслу указанной нормы наступление последствий в виде гибели корабля не является признаком состава данного преступления.

Субъектами преступлений, предусмотренных ст. 345 УК, могут быть только командир либо лицо из команды военного корабля. При этом командиром военного корабля следует признавать военнослужащего, фактически исполняющего обязанности по его руководству. К лицам из состава команды военного корабля относятся военнослужащие, входящие в состав его экипажа, в том числе лица, прикомандированные для исполнения обязанностей по штатным должностям. Лица, временно находящиеся на корабле, например воинские команды и пассажиры, не являются субъектами этого преступления.

Преступления против порядка сбережения военного имущества

Указывается, что в ст. 346 и 347 УК уничтожение военного имущества предполагает его полное разрушение либо приведение в состояние, не позволяющее использовать его по назначению, если оно не может быть восстановлено либо восстановление экономически нецелесообразно. Повреждение военного имущества означает приведение его в состояние временной непригодности к использованию по назначению при условии, что утраченные при этом свойства могут быть восстановлены и восстановление экономически целесообразно.Если разукомплектование отдельных видов военной техники в связи с хищением не сопровождалось повреждением ее составных частей и механизмов, то оснований для квалификации содеянного по ст. 346 УК РФ не имеется. В тех случаях когда в результате изъятия того или иного агрегата военную технику невозможно эксплуатировать по назначению без проведения соответствующего ремонта, содеянное надлежит квалифицировать и как хищение, и как повреждение военной техники. Если лицо имело намерение уничтожить оружие, боеприпасы и предметы военной техники, но смогло лишь повредить их, содеянное квалифицируется по ст. 346 УК как оконченное повреждение того или иного вида военного имущества, указал ВС. При этом лицо, совершившее хищение оружия, боеприпасов или предметов военной техники, не подлежит дополнительной ответственности за их уничтожение или повреждение.

Под утратой военного имущества понимается выход его из владения воинской части, на учете которой оно находилось, помимо воли лица, которому оно было вверено (например, его утеря, похищение либо уничтожение посторонним лицом). При этом утрата считается оконченным преступлением с момента, когда оружие, боеприпасы или предметы военной техники вышли из ведения военнослужащего, которому они были вверены, и принятыми в установленном порядке мерами их не удалось обнаружить. Если утрата оружия, боеприпасов или предметов военной техники явилась следствием не нарушения правил их сбережения, а иных причин, например оружие было изъято у военнослужащего в результате нападения на него, состав преступления, предусмотренного ст. 348 УК, отсутствует.

Верховный Суд обратил внимание судов на то, что если преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 346 УК, совершается только с умышленной формой вины, то в ч. 2 или 3 этой статьи отношение к последствиям возможно в форме как умысла, так и неосторожности. В случае умышленного уничтожения или повреждения оружия, боеприпасов или предметов военной техники, повлекшего по неосторожности тяжкие последствия, в соответствии со ст. 27 УК в целом такое преступление признается совершенным умышленно.

Преступления против порядка использования военно-технических средств

Отмечается, что указанные в ст. 349 «Нарушение правил обращения с оружием и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих» УК предметы должны быть заводского изготовления и находиться на вооружении (на учете) Вооруженных сил и других военных организаций. Если те или иные предметы являются непригодными по своему состоянию для использования по назначению, признание их предметом указанного преступления возможно только в случае, если они представляют повышенную опасность для окружающих и обращение с ними требует соблюдения повышенных мер предосторожности.

По смыслу закона в ст. 349 УК установлена уголовная ответственность за нарушение правил обращения только с предметами и веществами, которые обладают повышенной опасностью для окружающих и в связи с этим требуют особых мер предосторожности при обращении с ними. В частности, в таких предметах (веществах) должна содержаться в связанном виде большая концентрированная внутренняя кинетическая энергия, высвобождение которой в результате внешнего воздействия приводит к поражению живой силы, техники, разрушениям и другим опасным для окружающих последствиям. К таким предметам относятся, например, взрывные устройства, ядовитые (отравляющие), высокотоксичные и иные вредные для здоровья людей вещества.

ВС заметил, что решение вопроса о том, относятся ли конкретные вещества или предметы к группе веществ или предметов, представляющих повышенную опасность для окружающих, является исключительно компетенцией суда. В связи с этим суд должен обладать сведениями о свойствах того или иного вещества или предмета. Если в этих целях требуется проведение исследования с использованием специальных знаний в той или иной области науки и техники, необходимо производство судебной экспертизы. В тех случаях когда проведение исследования не требуется, возможно привлечение к участию в судебном разбирательстве специалиста в порядке, предусмотренном ч. 3 и 4 ст. 80 УПК.

По ст. 350 «Нарушение правил вождения или эксплуатации машин» УК можно привлечь к ответственности за нарушение только тех правил эксплуатации военных машин, которые обеспечивают безопасность их движения, в частности за допуск к управлению лиц, не имеющих права на управление машиной, либо заведомо не подготовленных к вождению данного типа машин, либо по своему физическому или психическому состоянию не способных управлять машиной; выпуск в рейс технически неисправной машины; передача старшим машины распоряжений, содержащих нарушение правил дорожного вождения или эксплуатации машин; неиспользование при остановке машины стояночного тормоза, приведшее к ее движению; невыполнение мероприятий по подготовке машины к преодолению водных преград.

Нарушение правил эксплуатации военных машин, не обеспечивающих безопасность их движения, например правил проведения технического обслуживания или ремонта, хранения, перевозки, повлекшее причинение тяжкого вреда здоровью или смерть, не образует состава преступления, предусмотренного ст. 350 УК.

Преступления против порядка прохождения военной службы в особые периоды

ВС указал, что сдача в плен образует состав преступления только в том случае, если она была добровольной, т.е. совершена сознательно при наличии возможности оказывать решительное сопротивление противнику и избежать захвата в плен. Если военнослужащий по своему физическому состоянию не способен уклониться от плена, фактический его захват противником не образует состава данного преступления (например, нахождение военнослужащего в беспомощном состоянии, в том числе вследствие тяжелого ранения или контузии).

Добровольная сдача в плен квалифицируется по ст. 352.1 УК только при отсутствии признаков преступления, предусмотренного ст. 275 «Государственная измена» УК. Если судом будет установлено, что лицо, участвовавшее в составе непосредственно противостоящих Российской Федерации сил иностранного государства, международной либо иностранной организации в вооруженном конфликте, военных действиях или иных действиях с применением вооружения и военной техники, именно в этих целях сдалось в плен, содеянное подлежит оценке только как государственная измена в виде перехода на сторону противника.

Особенности применения наказания к военнослужащим и гражданам, пребывающим в запасе

Верховный Суд указал, что при назначении ограничения по военной службе вместо исправительных работ в приговоре должно быть указано, что военнослужащему в соответствии с ч. 1 ст. 51 УК назначается наказание в виде ограничения по военной службе в пределах срока исправительных работ, обозначенных в санкции соответствующей статьи Особенной части УК. При этом назначать осужденному военнослужащему исправительные работы, а затем производить замену их ограничением по военной службе не требуется.

Согласно ч. 2 ст. 51 УК из денежного довольствия осужденного к ограничению по военной службе производятся удержания в доход государства в размере, установленном приговором суда, но не свыше 20%. При назначении наказания по совокупности преступлений, за каждое из которых назначено ограничение по военной службе, при применении принципа полного или частичного сложения наказаний сложению подлежат только сроки ограничения по военной службе. Проценты удержаний не складываются.

Отмечается, что если суд придет к выводу о возможности замены исправительных работ ограничением по военной службе лицу, совершившему два и более преступления, то такое решение принимается за совершение каждого преступления, а не при определении окончательного наказания по совокупности преступлений. Срок наказания в виде ограничения по военной службе подлежит исчислению с даты вступления приговора суда в законную силу.

ВС указал, что если по приговору суда указанному военнослужащему назначено наказание в виде содержания в дисциплинарной воинской части, но в период рассмотрения дела в апелляционном порядке установленный законом срок военной службы по призыву истек, то суд апелляционной инстанции должен назначить такому лицу другой более мягкий вид наказания, предусмотренный санкцией соответствующей статьи Особенной части УК. В том случае когда осужденному не может быть назначен ни один из предусмотренных соответствующей статьей Особенной части УК видов наказаний, ему следует назначить любое более мягкое наказание, чем предусмотрено санкцией соответствующей статьи. Ссылка на ст. 64 УК в таком случае не требуется.

Верховный Суд обратил внимание судов на то, что если установленный законом срок военной службы по призыву истекает в период до истечения срока обжалования приговора в апелляционном порядке, то содержание в дисциплинарной воинской части таким военнослужащим не назначается. Содержание в дисциплинарной воинской части не назначается также военнослужащим, проходящим военную службу по призыву, если они будут признаны в установленном порядке ограниченно годными и указанное основание появилось в период прохождения ими службы.

Отмечается, что на условно осужденных военнослужащих могут быть возложены обязанности, исполнение которых возможно после увольнения с военной службы, а именно: не менять постоянного места жительства, работы, учебы без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного, не посещать определенные места, трудоустроиться, и другие обязанности, способствующие его исправлению вне военной службы.

При условном осуждении военнослужащего суд не вправе возложить на него исполнение тех или иных обязанностей военной службы, поскольку они уже в установленном порядке возложены на него на период прохождения им военной службы. В связи с тем что строгое соблюдение законов РФ является общей обязанностью всех военнослужащих, возложение на них, в частности, обязанностей не совершать административные правонарушения, не нарушать общественный порядок и общественную безопасность не требуется. 

Осужденным, совершившим преступления в период прохождения ими военной службы, но на момент постановления приговора уволенным с нее, могут назначаться уголовные наказания в виде обязательных работ, исправительных работ, ограничения свободы и принудительных работ, которые не могли быть им назначены в период прохождения ими военной службы.

Иной вариант приведенного абзаца выглядит так: «По смыслу закона не допускается применение наказания в виде обязательных работ, исправительных работ, ограничения свободы и принудительных работ в отношении лиц, совершивших преступления в период прохождения военной службы, но на момент постановления приговора уволенных с нее, если указанные виды наказаний не могли быть им назначены в период прохождения ими военной службы».

В ближайшее время эксперты «АГ» проанализируют наиболее интересные с их точки зрения разъяснения, предложенные в проекте постановления Пленума ВС.

Марина Нагорная   

Источник

Многие россияне пользуются соцсетями и онлайн-сервисами, часто сразу несколькими. В аккаунтах на разных платформах хранятся деньги, фото и видео, доступ к которым родственники владельца профиля хотят сохранить и после его смерти. Некоторые сервисы позволяют «завещать» аккаунт, но «передать по наследству» получится далеко не все. Тогда можно воспользоваться обычным юридическим инструментом — завещанием, но и здесь есть свои нюансы. Другой вариант — неофициально пользоваться онлайн-страницей, но за это порой грозит наказание. 

 2022 году у 73% россиян был хотя бы один аккаунт в соцсетях. Большинство этих онлайн-страниц останется в интернете навсегда, даже после смерти их владельцев. Ученые из Оксфордского университета посчитали, что к 2070 году в одном только Facebook, который запрещен в РФ, будет больше аккаунтов умерших, чем живых людей. К 2100 году на платформе накопится 1,4 млрд профилей пользователей, которые скончались. Что будет с этими виртуальными страницами и информацией оттуда — до конца непонятно, как и неясен правовой статус учетных записей. В обиходе аккаунты в соцсетях называют цифровыми активами. Но в российском законодательстве такого термина нет, подчеркивает директор практики интеллектуальной собственности и цифровых технологий юрдепартамента АЛЬТХАУС (ALTHAUS) Ксения Мелкова. Есть другое понятие — цифровые права (ст. 141.1 ГК).

Партнер Бартолиус Татьяна Стрижова предлагает относиться к аккаунтам в соцсетях как к результатам интеллектуальной деятельности, считая их элементами сетевой инфраструктуры. А глава практики Private Wealth Maxima Legal Наталья Демина полагает, что личные профили можно воспринимать как иное имущество (ст. 1112 ГК). Цифровыми активами могут быть не только аккаунты в соцсетях. Еще к ним относят профили в компьютерных играх, электронные кошельки и личные страницы на маркетплейсах. Правовой статус этих объектов тоже не определен. Для удобства адвокат Delcredere Егор Ковалев предлагает разделять всё интернет-имущество на три типа:

• права пользования цифровыми услугами (доступ к соцсети или онлайн-кинотеатру); 

• аналоги денег (электронные кошельки, криптовалюты, деньги на счету в онлайн-игре); 

• объекты интеллектуальной деятельности (тексты, аудио- и видеозаписи). 

Обычно цифровые активы сочетают как минимум два, а то и все три типа. Так, профиль в компьютерной игре содержит экономическую составляющую и выступает хранилищем виртуальных покупок, а еще показывает результаты интеллектуальной деятельности: внешний вид персонажа или оформление игрового поля.

Что будет с интернет-аккаунтом после смерти владельца

Для ответа на этот вопрос надо сначала внимательно изучить пользовательское соглашение с онлайн-сервисом. Обычно оно содержит всю необходимую информацию. 

 Так, никто не сможет пользоваться аккаунтом умершего в компьютерной игре. Дело в том, что игрок приобретает только пользовательскую лицензию, которую нельзя передавать третьим лицам. А сама игра и ее объекты всегда остаются в собственности владельца. Например, такие правила устанавливает сервис «Яндекс Игры». Если на счете в игре остались деньги, официально никто из близких пользователя их не получит. 

То же самое касается и маркетплейсов. Wildberries и Ozon запрещают передавать логин и пароль от профиля другим людям. Запрет на передачу доступа третьим лицам устанавливает и криптовалютная биржа для торговли биткоином Binance.   

Строгие правила у электронной почты Rambler. После смерти профессиональной скрипачки Людмилы Карпушкиной ее сын Василий решил собрать архив с выступлениями матери, но все фото и видео остались в электронной почте умершей, пароля от которой Василий не знал. «Я писал в поддержку почтовой службы, где мне ответили, что они не вправе разглашать такие сведения даже близким родственникам своих клиентов», — рассказал родственник покойной. 

 Не у всех онлайн-сервисов столь категоричные правила. Некоторые компании предлагают пользователям завещать свой аккаунт. Так, у Apple есть проект «Цифровое наследство». Начиная с iOS 15.2, iPadOS 15.2 и macOS 12.1, можно добавить одного или нескольких цифровых наследников для Apple ID. После смерти пользователя этот человек на три года получит доступ к его фотографиям, сообщениям, заметкам, файлам, загруженным приложениям и резервным копиям устройств. Для этого наследник должен будет предоставить ключ доступа (его создает наследодатель) и свидетельство о смерти. Делается это через устройство Apple или на сайте.   

Google разработал функцию «На всякий случай». С ее помощью можно назначить ответственного за аккаунт, если владелец перестанет в него заходить. «Мы понимаем, что многие люди уходят, не оставив четких инструкций о том, что делать с их информацией, размещенной в интернете. В ряде случаев мы удаляем аккаунт по просьбе ближайших родственников и представителей или передаем им данные из него», — поясняет компания. 

Настроить «На всякий случай» удастся по этой ссылке. Сервис предлагает выбрать период, после которого учетную запись признают неактивной, назначить доверенное лицо (до десяти человек) и выбрать данные, которые следует передать по наследству (в том числе игровые сервисы Google Play). 

Соцсети не предусматривают передачу аккаунта по наследству, но позволяют обозначить, что владельца профиля больше нет в живых. «ВКонтакте» предлагает придать странице умершего памятный статус: в таком случае появится пометка «Страница умершего человека». А в Facebook есть функция «Назначить хранителя своего аккаунта»: он не сможет зайти в профиль и прочитать сообщения, но будет публиковать посты и менять фото.